Арсений Иванович Морозов, правнук легендарного Саввы Васильевича Морозова, основателя всего морозовского рода, родился в 1850 году. Окончил Московское коммерческое училище, а затем обучался в Манчестере. Знал языки, кроме английского еще немецкий и французский. Легко считал в уме до семизначных цифр. Был превосходным шахматистом. Словом, всячески опровергал стереотип купца-старообрядца с бородой-лопатой и в сапогах "бутылками". Хотя и борода, и сапоги присутствовали.

В 1890 году стал управляющим Богородско-Глуховской мануфактурой, и в кратчайший срок создал что-то невероятное. Менеджмент фабрики проживал в двухэтажных коттеджах. Для рабочих же были построены уникальные по тому времени дома, украшенные изразцами, оборудованные канализацией, центральным отоплением и даже вентиляцией. Главный корпус, так называемую Новоткацкую фабрику, возвели в 1907–1908 годы в соответствии с последними достижениями прогресса. Там, например, использовалось верхнее естественное освещение благодаря десяткам конических световых фонарей. Сущестовала и система центральной вентиляции, при этом свежий воздух подводился непосредственно к местам работ.

Богородско-Глуховская мануфактура. Открытка 1911 года.

Один из современников писал о Богородске:

"Особенно чистой и ухоженной была Глуховка. К каждой фабрике по слободкам и улочкам тянулись покрытые мелким шлаком липовые аллеи. Жилые постройки, кроме казарм, одно– и двухэтажные деревянные, красивые, с большими застекленными верандами, предназначались для управляющих, мастеров, служащих… Хозяйский сад, утопающий в зелени, находится на берегу Черноголовского пруда, в нем был небольшой двухэтажный особняк Морозова и маленькая деревянная церквушка. Особняк деревянный, внутри красиво отделан деревом разных пород… Парк представлял из себя небольшой дендрарий с обилием разной древесной и кустарниковой растительности, часть которой привозили из-за рубежа. К парку примыкал хорошо оборудованный стадион с велотреком, водной и лодочной станциями. У входа на стадион возле центральных ворот – небольшой фонтан."

В самом городе Богородске Арсений Иванович на собственные деньги выстроил четыре храма, а в Богородском уезде – пятнадцать. Знали Морозова и как мецената, в его коллекции картин были работы Левитана, Айвазовского и множества других русских художников. 

Всего этого Арсению Ивановичу было мало. Он основал знаменитый Морозовский хор, который выступал не только в старообрядческих храмах, но и в светских концертных залах обеих столиц. Даже записывал собственные граммофонные пластинки. Правда, перед выступлениями зрителей просили воздержаться от аплодисментов. Выглядело это мощно: три сотни, одетых в допетровскую одежду, женщины в сарафаны, а мужчины в кафтаны. Ноты, естественно, записывались с помощью крюковой грамоты.

А.И. Морозов (2-й ряд снизу, 6-й справа) с певцами хора.

Один из журналистов-современников писал:

«Концерты этого хора стали традиционными и всегда пользовались заслуженным успехом, так что посетители расходились под сильным и неотразимым впечатлением чарующих звуковых образов, создаваемых безукоризненным художественным исполнением дивных образцов из сокровищницы древнерусского искусства».

А вот воспоминания правнучки Арсения Ивановича, Елены Соловьевой:

"Внешность у него была представительная, манеры солидные, походка внушительная. Он слыл занимательным рассказчиком и сам любил послушать бывалого человека, умеющего подмечать в жизни и людях что-либо интересное, смешное или странное. Но терпеть не мог пустопорожних говорунов, беспредметных разговоров и светской болтовни".

Любил, что называется, ломать комедию, разыгрывать купчину-самодура. 

Архитектор И.Е. Бондаренко вспоминал:

«Мы шли в воскресенье через территорию фабрики, подошли к калитке, заперта, сторож медлительно шел с другого конца двора, подошел в это же время и главный механик англичанин (Стоут). Разговор на английском языке, вдруг вставляется энергичная речь Арсения Морозова, обращенная к сторожу:

– Иди ты скорее, что ты идешь, ж...й трясешь, живей отпирай! – и снова английский язык».

В 1914 - 1916 годах выдающимся сибирским зодчим А.Д. Крячковым в центре Ново-Николаевска былоп остроено здание филиала Богородско-Глуховской мануфактуры А.И. Морозова. Здание было возведено по передовой на тот момент технологии, которая используется в капитальном строительстве и по сей день - система железобетонных строечно-балочных конструкций. Это было первое здание в городе, построенное с приминением этой технологии.

Филиал морозовской мануфактуры в Ново-Николаевске.

Филиал морозовской мануфактуры в Ново-Николаевске. Часть интерьера здания.

Имел ли сам Морозов связь со старообрядцами ново-николаевской общины? Вполне возможно. Ведь в числе здешних староверов, тоже было немало деятельных людей, в частности, купцы и предприниматели Кирилл Александрович Поляков, Тарас Антонович Чернышев, братья Заграничновы, Исидор Пинаев. Он вполне мог обратиться к кому-нибудь из них с предложением о сотрудничестве. Но документальных подтверждений связей А.И. Морозова с местными предпринимателями-старообрядцами не найдено.

Все закончилось в 1917 году. Купец С.И. Четвериков писал:

«Я увидел человека, идущего по рельсам от фабрики к нам и несущего что-то крупное в руках. Когда шедший поравнялся со мной, я узнал в нем моего гимназического товарища, председателя правления Т-ва Глуховской мануфактуры Арсения Ивановича Морозова, который нес в руках большой образ. После изумления от такой встречи выяснилось, что Морозова выгнали рабочие из его фабричной квартиры, и он, захватив только свой фамильный образ, направлялся в город искать себе пристанища».

 Не выдержал того, что видел каждый день в бывших своих цехах. Он, сразу постаревший и осунувшийся, ходил по Глуховке и бормотал себе под нос:

– Ай-яй-яй, погибли фабрики! Ой-ей-ей, разорили, душегубы, мануфактуру! Уй-юй-юй, что натворили, дурачье, иродово племя!

И беспомощно стучал тростью о землю.

Скончался этот удивительнейший человек в 1932 году. Похоронен в Москве, на Рогожском старообрядческом кладбище. По преданию, когда спустя два года умер дрессировщик Владимир Дуров, камень с морозовского захоронения перенесли на Новодевичье, и вырезали из него памятник циркачу.

Как бы там ни было, могила Арсения Ивановича Морозова утрачена.

(В статье использованы материалы А. Митрофанова)